В зале заседаний совета директоров крупной японской корпорации найдена задушенная проститутка. Расследование этого убийства поручается детективу со знанием японской культуры и лос-анджелесскому офицеру. Впоследствии становится ясно, что мертвая девушка только верхушка айсберга хитросплетенных интриг и жестоких войн корпораций. Чтобы распутать эту головоломку, они окунаются в тайный мир новейших технологий, древних традиций и мнимой преданности.
_________________________________________________
С годами за Майклом Крайтоном закрепилась репутация если провидца, безошибочно предугадывающего те или иные события, процессы или кризисы, то хотя бы удачливого конъюнктурщика, пишущего на злобу дня. Сам автор относился к подобной славе достаточно скептически и приводил примеры своих не сбывшихся предсказаний. Пожалуй, к числу самых значимых провалов Майкла следует отнести «Восходящее солнце».
Выход романа вызвал в американском обществе бурные дискуссии. Дело в том, что для начала девяностых годов затронутая в книге тема японской экономической экспансии в Соединенные Штаты была крайне актуальной, и многие разделяли точку зрения автора. Однако нашлось и немало тех, кто обвинил автора в разжигании антияпонских настроений и даже в расизме. Крайтон не раз публично отрицал любые подобные обвинения, объясняя, что задумывал «Восходящее солнце» исключительно в качестве своеобразного предупредительного выстрела, призванного разбудить сограждан и заставить их пересмотреть американо-японские экономические отношения.
Писатель опасался, что с каждым годом США будут попадать в еще большую зависимость от японского капитала. Он боялся, что все больше и больше американских фирм будет переходить под крыло управляющих из страны Восходящего солнца, а все крупные местные компании станут частью того или иного кэйрэцу.
Автор предостерегал соотечественников от излишнего доверия азиатским партнерам и показывал, что с каждым годом японские промышленники приобретают все больше рычагов давления на США. В качестве примеров он приводил все увеличивающееся количество земель, зданий и компаний, продаваемых жителям страны Восходящего солнца, возрастающие гранты американским университетам и исследовательским центрам и так далее.
Однако при этом взгляд автора на происходящие события оставался довольно однобоким. Хотя и сам Крайтон, и его герои не раз отмечали положительные черты и достоинства азиатского менталитета, делового этикета, менеджмента и тому подобных вещей, практически все персонажи относились к японцам или негативно, или с пренебрежением, а сами жители страны Восходящего солнца все как один были представлены в довольно неприглядном свете. Впрочем, автор не удержался от справедливого замечания, что для успешной продажи чего-либо помимо покупателя нужен еще и продавец, так что, американцы в сложившейся ситуации были виноваты не меньше, если не больше своих японских друзей.
Кроме того, Крайтон упомянул в тексте и несколько японских черт, которыми, в принципе, должен был бы обладать каждый человек. Наиболее часто подобные замечания рождались из уст Джона Коннора, опытного полицейского, много лет прожившего в стране Восходящего солнца и в чем-то уже перенявшего азиатское мышление. К слову говоря, автор, сразу писавший роман с расчетом на будущую экранизацию (права на которую были проданы за один миллион долларов за четыре месяца до выхода книги), с самого начала создавал образ Коннора из расчета, что его сыграет Шон Коннери.
Самое смешное заключается в том, что в своей оценке развития событий Крайтон ошибся, причем ошибся капитально. Японская экономика оказалась гигантским мыльным пузырем, который начал лопаться примерно в то же время, как «Восходящее солнце» попало на магазинные прилавки. Сейчас японцы называют последние два десятилетия не иначе как потерянными, а американской экономике грозят совсем другие проблемы.
Тем не менее, что идея о японской экономической экспансии оказалась настолько живучей, что двадцать лет спустя другой известный американский литератор, Дэн Симмонс, использовал ее в романе «Флэшбек», правда особого успеха не добился.
Вернемся, однако, к «Восходящему солнцу». Возникший вокруг книги ажиотаж только упрочил позиции романа в списке бестселлеров. К выходу экранизации в США было продано более 350 тысяч экземпляров, что сделало «Солнце» самым успешным произведением Крайтона на тот момент.
Но что же остается у книги, если из нее изъять устаревший экономический подтекст? Не так уж и мало. Не удовлетворившись одними только депрессивными прогнозами, автор написал довольно запутанный и увлекательный детективный триллер, сильно замешанный на знании японской культуры и частенько сохраняющий интригу за счет того, что героям о происходящем было известно гораздо больше, чем читателям. К тому же Майкл заранее знал о неизбежности экранизации романа, поэтому с самого начала задал повествованию довольно динамичные темпы развития и не удержался от написания ряда исключительно кинематографических сцен.
В новом романе известного американского писателя Майкла Крайтона читатель снова встретится с героями книги «Парк Юрского Периода». После трагедии, произошедшей в парке, прошло шесть лет. После гибели динозавров заповедник подвергся реконструкции, а остров закрыли для посторонних лиц. Но слухи о том, что на острове сохранилась жизнь, все-таки имеют основания...
__________________________________________
«Затерянный мир» — уникальный роман для Майкла Крайтона. Единственный раз за всю карьеру писатель второй раз вернулся к ранее изученной теме. Первоначально он не собирался садиться за продолжение «Парка юрского периода», однако после шквала настойчивых просьб со стороны издателей, читателей, студии Universal и лично Стивена Спилберга Майкл не выдержал и принялся за работу.
Действие книги разворачивается спустя несколько лет после событий «Парка». За это время в жизни уцелевших героев первого романа произошли значительные изменения. Элли Сатлер оставила полевые работы, вышла замуж, родила двоих детей и начала читать лекции в университете. Ян Малькольм продолжил заниматься теорией хаоса, но теперь пытается найти ей применение в вопросе исследования эволюции и вымирания видов. Дональд Дженнаро подхватил лихорадку в очередной деловой поездке и скончался. Один лишь Алан Грант вернулся к прежнему ремеслу и по-прежнему раскапывал и изучал кости динозавров.
Правда, большую часть этих новостей мы узнаем мельком и из вторых рук, поскольку из всех действующих лиц «Парка» в «Затерянном мире» вернулся один лишь Ян Малькольм. В первой книге харизматичный математик был одним из самых любопытных персонажей, но по воле автора остался в стороне от большинства самых интересных событий, а потом и вовсе умер. Но популярность Яна и тот факт, что он уцелел в экранизации, заставили Крайтона изменить свое решение, воскресить его и сделать Яна главным героем продолжения. Свое неожиданное воскрешение ученый объясняет тем фактом, что «врачи сотворили настоящее чудо».
Однако перенесенные испытания не прошли для Малькольма бесследно. Он сменил сферу профессиональных интересов, и если в «Парке» он занимался нелинейной математикой, но в «Затерянном мире» Ян скорее биолог или философ.
Изменился, впрочем, не только Малькольм. За прошедшие с момента написания «Парка» годы появилась новая информация касательно различных видов динозавров, и Крайтон не удержался от искушения применить полученные знания в «Затерянном мире». Стремление к реализму делает автору честь, однако некоторые правки были сделаны слишком неаккуратно и стали бросаться в глаза.
В начале девяностых годов развязалась настоящая дискуссия вокруг тираннозавра-рекса. Некоторые исследователи, во главе с главным консультантом экранизации «Парка» Джеком Хорнером стали склоняться к мнению, что тираннозавры были падальщиками. Другие же, как Роберт Бэккер, продолжали настаивать, что гигантский ящер был хищником.
В качестве одного из приверженцев версии падальщика Крайтон упоминает Алана Гранта, который также, согласно книге, выдвинул теорию, что тираннозавры крайне не эффективно действовали в дождь. Учитывая, что Грант, по идее, из первых рядов должен был убедиться в неверности обеих своих теорий, крайне сомнительно, что он действительно мог их придерживаться.
К слову говоря, в экранизации «Затерянного мира» Спилберг также решил обыграть столкновение приверженцев обеих теорий. Поскольку главным консультантом фильма был Хорнер, режиссер ввел в повествование персонажа Роберта Берка, в котором безошибочно угадывался Бэккер. По сюжету Берк погибал в пасти тираннозавра. Бэккер, посмотрев фильм, оценил шутку и направил Хорнеру письмо, в котором цитировался этот момент и приводился следующий комментарий «Я же говорил, что он – хищник!».
Самым же заметным изменением стала разница в поведении велоцирапторов. В «Парке» рапторы были изображены животными с крайне сложной и развитой системой поведения. Они жили в группах, где соблюдалась строгая социальная иерархия, у каждой особи была своя определенная позиция, а о потомстве заботились все взрослые. У рапторов были очень аккуратные гнездовья и очень много детенышей.
В «Затерянном мире» мы видим другую картину. Иерархия в стае рапторов захромала на обе ноги, ящеры совершенно перестали заботиться о потомстве, гнезда строились на скорую лапу и содержались в крайнем беспорядке. Логика рассуждений автора понятна. При работе над «Парком» Крайтон определенно считал, что все основные инстинкты, наподобие охоты и заботы о потомстве, заложены во всех без исключения динозавров на генном уровне, поэтому оказавшись на свободе, выращенные из пробирки рапторы стали ухаживать за своими отпрысками также заботливо, как если бы за их плечами стояло несколько десятков поколений любящих предков.
Однако затем взгляды писателя изменились. В «Затерянном мире» он склонился к мысли, что инстинкты работают только для не очень интеллектуально развитых животных, в то время как для высокоразвитых существ, к которым Крайтон относил рапторов, основы поведения закладывались воспитанием (собственно говоря, такая же мысль звучала в «Конго»), поэтому, выращенные в неволе экземпляры понятия не имели о том, как воспитывать детей, строить гнезда или выстраивать отношения в стае, поэтому все делали тяп-ляп. А вот менее развитые майязавры и тираннозавры уже с рождения знали, как правильно заботиться о потомстве. Другой вопрос, если взять в расчет ограничения, упомянутые в первой книге, большинство выведенных в «Парке» динозавров, в том числе тираннозавры, вообще не должны были иметь потомства. Ни разу не упоминается во втором романе и лизиновая зависимость ящеров.
Минутку, то есть как это я не заботливый родитель?
Еще одной заинтересовавшей Крайтона темой оказалась проблема вымирания видов. Автор считал, что причина повышенного интереса к динозаврам кроется в тайне их внезапного исчезновения и, соответственно, страхе перед тем, что подобное может случиться и с людьми. На страницах «Затерянного мира» Майкл постарался найти ответ на вопрос, почему же вымерли гигантские ящеры.
Проводником авторских идей выступает Ян Малькольм, заинтересовавшийся вопросом вымирания видов после близкого знакомства с челюстями тираннозавра. На острове Сорна Ян хочет не только найти своего друга, забравшегося туда заранее и в одиночку, но и понаблюдать за животными в условиях, близких к естественным, и постараться разгадать тайну их исчезновения. Однако искомых ответов ученый так и не получает. Да и не смог бы при всем своем желании.
Кому, как не Малькольму, ярому приверженцу теории хаоса, знать, что с самого начала эксперимент с клонированием динозавров не мог дать никаких ответов, связанных с исчезновением всей популяции. Мало того, что они были выведены искусственным путем, с применением искусственных ограничений, так ведь еще и среда, в которую поместили животных, в корне отличалась от той, что существовала семьдесят миллионов лет назад. Более того, как отмечал сам ученый, поведение некоторых видов могло сильно отличаться от поведения их предков, поскольку никто не знает, какие навыки и в каких динозаврах были заложены с рождения, а какие прививались заботливыми родителями. А если учесть еще и теорию хаоса, которая говорит, что даже при прочих равных условиях совершенно одинаковые сложные системы могут развиваться в диаметрально противоположных направлениях под влиянием самых незначительных факторов, то становится непонятно, на что вообще рассчитывал Малькольм.
Как-то так все и происходит, ага
Сам Крайтон, похоже, тоже понимал, что не добьется решения таким образом, поэтому отвечает на свои же вопросы как бы между делом, в лирических отступлениях и философских диалогах героев, а в промежутке между этими тирадами рассказывает банальную приключенческую историю.
По сути, «Затерянный мир» не предлагает ничего нового и пользуется теми же приемами, что и «Парк юрского периода». Даже набор действующих лиц во многом повторяет список героев первой книги. Вот только если в «Парке» персонажи столкнулись с неопреодолимыми силами хаоса и девственной мощью самой природы, пускай и вызванными человеческой глупостью, небрежностью, неосмотрительностью и всемогуществом, то в «Затерянном мире» причиной злоключений героев частенько становятся их собственные действия и ошибки. Даже введенные в повествование антагонисты не вызывают ничего, кроме жалости, поскольку идиоты, забравшиеся в самый центр острова динозавров без какого-либо понятия о подстерегающих их опасностях, ничего другого и не заслуживают.
Исла Сорна
Сюжет «Затерянного мира» также во многом повторяет первую книгу, разве что действие перенеслось на другой остров, да герои попали на него исключительно по собственной воле. Интрига, как и в прошлый раз, заключается в том, сколько персонажей в итоге уцелеет и сможет беспрепятственно покинуть остров. Но поскольку в этот раз участники экспедиции подготовились значительно лучше, Крайтону порой приходится усложнять им жизнь даже в ущерб общей логике повествования. В итоге, адекватные вроде бы люди, некоторые из которых обладают даже учеными степенями, в ряде ситуаций ведут себя совершенство неестественно, ставясь причинами собственных проблем и неурядиц.
Резюме: Майкл Крайтон еще ни разу до этого не возвращался к ранее исследованной теме, и Затерянный мир, в принципе, дает представление, почему. Роман написан на привычном для автора высоком уровне, однако как бы Крайтон ни старался, ему не удалось повторить успех «Парка юрского периода» и сказать что-то принципиально новое.
Восьмидесятые годы нельзя назвать самым плодотворным периодом в карьере Майкла Крайтона. Для писателя это было довольно трудное время, в том числе и по личным причинам. За десять лет он успел дважды развестись. Естественно, это не могло не сказаться на темпах работы – за этот же срок из-под пера автора вышло всего два романа («Конго» в 1980 году и «Сфера» в 1987 году) и два документальных произведения (Electronic Life: How to Think about Computers (1983) и Travels (1988)). Кроме того, Майкл снова увлекся кинематографом и снял три фильма, к двум из которых написал сценарии.
При этом, правда этом не стоит забывать, что в случае с Крайтоном между появлением оригинальной идеи и выходом самого произведения может пройти очень много времени. Например, по его собственным же словам, над «Сферой» автор работал около двадцати лет, а на написание «Парка юрского периода» ушло семь. И если «Парк» оправдал каждую секунду потраченного на него внимания, то вот «Сферу» нельзя отнести к числу лучших романов писателя.
Начинается все довольно многообещающе. Американское командование собирает команду исследователей и отправляет их на авианосец посреди Тихого океана, где на дне уже более трехсот лет лежит потерпевший крушение космический корабль. Преодолевая собственный скепсис, ученые спускаются вниз и делают ряд потрясающих открытий, однако вернуться на поверхность будет совсем не так просто, как они ожидали.
Завязка повествования обещает нам увлекательную научно-фантастическую историю, однако у Крайтона были совсем другие планы. Затонувший космический корабль и найденная на его борту загадочная сфера были всего лишь приманкой как для наивных исследователей, так и доверчивых читателей. Доказательством этого утверждения являются те факты, что автор так и не потрудился ответить на вопросы, что же такое сфера, откуда она взялась и для чего вообще предназначалась.
Самого же Крайтона интересовали совсем другие проблемы. Он хотел разобраться в поведении небольшой группы, оказавшейся в экстремальной ситуации в замкнутом пространстве вдали от остального мира. Однако еще большие ужасы, намекает автор, кроются в сознании оказавшихся взаперти людей.
Таким образом, повествование движется в сторону психологического противостояния оказавшихся взаперти людей, однако ожидаемого эффекта добиться не удалось. Глубоко проработанные характеры никогда особо не были сильной стороной Крайтона (ну или его просто не интересовали подобные детали), но если раньше этот недостаток компенсировался тщательно сконструированной историей и обилием поводов для размышлений, то в книге, построенной вокруг взаимоотношений главных действующих лиц, он вышел на передний план.
Характерам героев Сферы не просто не хватает глубины, они банально ведут себя не как дипломированные ученые, а как какие-нибудь школьники, попавшие в низко пробный фильм ужасов. Отсюда следуют крайне непродуманные решения, немотивированные поступки, ошибки и прочие недопустимые в столь серьезной компании вещи. Усугубляет ситуацию тот факт, что один из персонажей вроде бы психолог, однако в своей непосредственной области деятельности он успевает столько раз накосячить, что его компетентность ставится под сомнение.
Возникают претензии и к концовке книги. Хотя на первый взгляд и кажется, что герои приняли единственно верное решение, при тщательном рассмотрении кажется сомнительным, три совершенно разных человека, которые перед этим чуть было друг друга не поубивали, так резко и без споров пришли к согласию. Более того, они даже не подумали о каком-то другом варианте, хотя при их-то уровне интеллекта можно было придумать сколько угодно других идей.
Резюме: Далеко не самый лучший роман Крайтона. Автор решил углубиться в проблемы человеческой психики, взаимоотношения и поведения в критических ситуациях, однако если учесть, что проработка персонажей никогда не была коньком писателя, у него ожидаемо не получилось добиться значимого результата.
В своем творчестве Майкл Крайтон никогда не ограничивался какой-то одной темой. Каждая следующая книга автора была посвящена какому-то новому вопросу, зачастую совершенно из другой области. Строго говоря, лишь однажды за всю свою карьеру Майкл вернулся к уже рассмотренной один раз теме и под огромным давлением издателей, общественности, кинокомпании и Стивена Спилберга написал продолжение одного крайне успешного романа. В случае же с «Конго» писатель задался целью создать авантюрный приключенческий роман в викторианском стиле в духе «Копей царя Соломона» Генри Райдера Хаггарда. А параллельно Крайтон увлекся попытками обучения приматов языку жестом и движением за права находящихся в неволе животных, оба этих направления в конце семидесятых годов активно развивались и представляли интерес для общественности.
В основу «Конго» легла история об американской экспедиции, направившейся в западный Заир на поиски алмазов, следов их пропавших товарищей и давным-давно затерянного легендарного города Зиндж, богатство которого, по слухам, основывалось на крайне богатых алмазных копях. В состав экспедиции вошли геолог Карен Росс, приматолог Питер Эллиот, его подопечная горилла Эми, наемник Шарль Мунро и несколько местных носильщиков.
Повествование в основном ведется с точки зрения Росс, Эллиота или Мурно, но в то же время самим людям и развитию их характеров Крайтон почти не уделяет внимания. Оно и понятно, практически все члены экспедиции – уже сформировавшиеся взрослые люди, и даже опасное путешествие в Конго не способно ничего изменить в их душе. Другими словами, на собственных ошибках никто не учится. Дело в том, что вглубь тропических лесов всех героев книги влекут разные цели, но все они вполне подходят под определение «жажда славы, богатства или успеха».
Например, у холодной, высокомерной, эгоистичной, честолюбивой и расчетливой Карен Росс в жизни только один приоритет – сделать успешную карьеру, поэтому для нее в конголезской экспедиции –самое главное – добиться успеха любой ценой. Она не считается с потерями и даже гибель нескольких носильщиков воспринимает исключительно как досадную помеху. А ее упрямство и упорное игнорирование быстр меняющейся обстановки и вовсе может поставить под угрозу жизни всех окружающих.
Не менее честолюбив и приматолог Питер Эллиот, который стремится добиться в деле изучения обезьян какого-нибудь значимого прорыва и сделать себе имя. Стоит только появиться перспективе потрясающего научного открытия и всех сопутствующих этому делу бонусов, грантов и стипендий, как Питер забывает обо всем, даже о своей подопечной горилле Эми. Но, справедливости ради нужно отметить, что Эллиот действительно привязан к горилле, заботится о ней и у него хватает совести прийти в ужас от поведения Росс.
Строго, говоря, наемник Шарль Мунро тоже присоединился к экспедиции ради наживы, но при этом он обладает сразу несколькими качествами, выделяющими его на фоне Эллиота и Росс. В отличие от них, он никогда не ставит абстрактное богатство выше безопасности отряда, он осторожен, осмотрителен и способен понять, когда игра не стоит свеч и лучше всего отступить. Но с другой стороны, здравомыслие и забота о собственной шкуре – это обязательные навыки для любого наемника на африканском континенте, если он хочет дожить до пятидесяти. Мунро дожил.
Но настоящей звездой книги является горилла Эми. Добрая, искренняя, честная и прямая обезьяна куда симпатичнее погрязших в поисках сиюминутной выгоды людей. Она не честолюбива, довольствуется маленькими удовольствиями (чесать Эми, щекотать Эми, обнимать Эми, угостить Эми вкусненьким), и при этом прекрасно ориентируется в джунглях, и знает, куда стоит лезть, куда не стоит, а когда нужно уносить ноги прямо сейчас. Примечательно, что по сути все выжившие члены экспедиции обязаны своим спасением именно Эми, но при этом вряд ли кто-то, кроме Мунро, об этом вообще догадался, поскольку все остальные были слишком заняты мыслями об возможных прибылях и упущенных выгодах.
Это подводит нас, пожалуй, к самой главной мысли, заложенной Крайтоном в «Конго». Человек так кичится своим превосходством над животным миром, в то время как его величие порой оказывается мнимым, а в некоторых аспектах животные и вовсе превосходят людей. Однако именно человек представляет самую большую угрозу для дикой природы, и его деятельность, такая как вырубание дождевых лесов, загрязнение атмосферы, разрастание городов, регулярно обрекает различные виды на вымирание.
Автор старается предостеречь человечество от бездумного уничтожения окружающего мира, от экстенсивной вырубки дождевых лесов, безумной гонки за наживой и прочих не самых приятных составляющих нашей цивилизации. Мельком Крайтон также поднимает вопросы вымирания отдельных видов и обучения некоторых высокоразвитых животных, обе эти темы затем получат дальнейшее развитие в «Затерянном мире».
Как и всегда, научные, моральные и философские проблемы спокойно существуют рядом с увлекательным сюжетом. Крайтон довольно умело нагнетает интригу и повышает уровень накала, достигающего своего максимума к последним страницам, однако затем совершенно неожиданно и неоправданно сбивается с темпа и вываливает на читателя ворох абсолютно ненужных сведений о гонках вооружений, секретных испытаниях с извержениями вулканов и прочих совершенно лишних подробностей.
Резюме: Крайтон в очередной раз доказывал высокий свой уровень романиста, способного сочетать увлекательное повествование с очень серьезными моральными, философскими и этическими проблемами и вопросами. Вот только ответы на них он предлагает искать самим.
«Пожирателей мертвых»Майкл Крайтон, можно сказать. написал его на спор, заявив институтскому другу, что сможет сделать любопытную историю на основе англосаксонского эпоса «Беовульф», который тот самый приятель включил в список наиболее скучных литературных произведений всех времен и народов. Слово свое Крайтон сдержал и написал довольно интересную адаптацию древней легенды, смешав воедино правду и вымысел, а заодно разбавил сюжет заимствованиями из сразу нескольких дополнительных источников.
Приступая к работе над книгой Крайтон задался целью отделить своеобразную основу легенды, ее исторический корень, от добавленных позднее элементов. Он справедливо посчитал, что если легшие в основу Беовульфа события когда-либо имели место в действительности, то передаваемый из поколения в поколения рассказ о подвигах этого воина неизменно должен был обрасти огромным количеством подробностей, отсутствовавших в оригинале.
Размышляя над тем, как наилучшим образом реализовать свои задумки на бумаге, автор решил написать текст от лица непосредственного участника описываемых событий, который затем предоставил бы подробный отчет о своих приключениях. Но кто и кому написал бы подобный отчет? Так в истории появился Ахмед ибн-Фадлан, арабский аристократ, совершивший в десятом веке путешествие в северные земли и встретившийся там с викингами. Вернувшись домой, араб представил багдадскому халифу рассказ о своих похождениях, однако до наших дней документ добрался только в виде разрозненных фрагментов.
Скомпоновав из различных источников уцелевшие отрывки рукописи Ибн-Фадлана, Крайтон переделал их в первые главы романа, а затем, стараясь придерживаться того же стиля, написал всю оставшуюся историю. Результат получился удивительным — неподготовленный читатель никогда в жизни не догадается, где заканчивается оригинальный исторический текст и начинается авторский вымысел, хотя людям, знакомым с работой Ибн-Фадлана различие, скорее всего, сразу же бросится в глаза.
Тем не менее, Крайтон вовсе не ограничился одной лишь реконструкцией исторической основы Беовульфа или же стилизацией повествования под арабскую рукопись десятого века. О нет, он постарался создать настоящую своеобразную мистификацию, на протяжении всей книги намекая на подлинность рукописи и ссылаясь на труды десятков авторов, якобы исследовавших текст Ибн-Фадлана, а на самом деле никогда не существовавших в природе. Более того, Крайтон не просто ссылается на им самим придуманные труды, но и достаточно едко их комментирует, проходясь по, в принципе, вполне реальным недостаткам викторианской, средневековой и христианской науки и позубоскалив на тему недалекости, узколобости и высокомерия ряда своих ученых коллег. Если выражаться современным языком, то «Пожирателей» вполне можно охарактеризовать как блестящий пример троллинга научного сообщества.
Однако Крайтон не был бы собой, если бы сумел удержаться от пространных лекций на общеобразовательную тематику. Он умудрился впихнуть в небольшой по размеру роман огромное количество разнообразных сведений о жизни, обычаях и традициях викингов, причем сделал это настолько ненавязчиво, что изобилие справочной информации даже не вызывает отторжения читателя. Впрочем, автор всегда славился тем, что мог доступным языком изъясняться на самые разные темы и популяризовывать самые разные научные области.
Приключенческая составляющая книги оказалась отнесена на второй план, но все равно оставляет после прочтения очень сильное впечатление. Все основные события автор уместил на паре сотен страниц, при этом прекрасно передал царящую в рядах викингов атмосферу ужаса, к которой эти храбрые воины совсем не привычны. Рассказу не достает размаха, однако он и не требуется, поскольку именно таким образом чувствуется реальность происходящего. К тому же Майкл оставляет прекрасные намеки на то, как и почему тот или иной эпизод с годами превратился в нечто возвышенное и более великое.
Еще одним достоинством книги стали прекрасно прописанные отношения между Ибн-Фадланом и остальными викингами. Утонченный, образованный и воспитанный совсем в другой культуре араб изначально воспринимает своих спутников как самых последних дикарей, но со временем проникается их простотой и образом жизни и даже сам перенимает ряд их черт. С своей стороны, норманны начинают уважать стойко проявившего себя чужеземца, и между членами отряда развивается самая настоящая, крепкая дружба. Так что когда путешествие подходит к концу, и наступает пора прощаться, читатель, подобно Ибн-Фадлану, испытывает горечь и сожаление от необходимости расставаться с друзьями.
Резюме: По структуре перед нами, пожалуй, идеальный роман Майкла Крайтона, где в идеальных пропорциях смешаны приключенческая и образовательная составляющие, а автор, получив простор для ехидных комментариев, безжалостно проходится по всем огрехам научной мысли. И все это реализовано без привычного для автора многословия и непримечательных персонажей.
облако тэгов
